ПО ТУ СТОРОНУ СТИХА. Рецензия на катрен Валерия Белова

  Странную строфу встретил я в ваших комментарии к стихам Сергея Медведева «Сказки нового века» www.chitalnya.ru/work/87286/

  Она застревает в сознании своей неудобностью и желанием ее поправить.

  Казалось бы, и бог с нею - не всегда же поэту писать гладкие и понятные строчки, да еще в проходном комментарии, который не каждый заметит. У него должно быть свободное пространство, чтобы размять свое перо и проветрить рифмы – даже автомобиль четверть часа перед поездкой дымит впустую, работая на холостых оборотах, чтобы потом рвануть в путь.

  Но в этой недоговоренности и вариативности четырех строчек иногда просматривается точка зрения на такие значительные категории, как будущее, вера (или неверие) в него, форма социального устройства, наша история и отношение к ней.

  Ну, были бы гладкие отточенные строчки, так что же с них было взять, какой навар, а тут появляется желание понять сказанное и недосказанное, договорить, может быть, выправить… Так что не обессудьте, не примите за занудливость и поиск неточных падежей и наклонений..

  Привожу ваш катрен:

  Обещали жить при коммунизме,

  А взамен торчим в капитализме,

  В будущее верим без опаски,

  Ведь страшней не выдумать нам сказки.

  Пытаюсь осмыслить его первые две емкие строчки, в которые вмещается целый век нашей истории: «Обещали жить при коммунизме, / А взамен торчим в капитализме,» и чувствую обиду вашего лирического героя за то, что не дали обещанного тому, кто с чистой и наивной душой верил в это, а потому и озлился очень, когда изобилия не произошло.

  Но посмотрим трезво на жизнь - мало ли что нам обещают, мы же не барышни, чтобы всем верить. Политик в своих обещаниях всегда привирает, чтобы быть понятным и популярным в народе.

  Это мы сейчас понимаем, что все, что идет от власти надо делить на два, на три или десять. А при Советах доверие к власти было настолько большим, что у многих возникла обида на то, что верхи пообещали прекрасное и не дали.

  Но таким образом, получается, что в массе народа было не только высокое доверие к власти, которая позволяла ей совершать ошибки и даже злодеяния, но и вера в будущее, в его достижимость.

  Вот потому и думаю, а, может быть, точнее был бы такой вариант ваших строчек:

  «Мечтали жить при коммунизме,

  Но погрязли в капитализме »?

  В них есть некое активное начало - мы не только слушали речи и проекты, но мы вникли в них, приняли и взяли на веру (мы с вами - тоже часть народа)

  Третья строка: «В будущее верим без опаски» для меня загадочна.

  Если ее принимать, как законченную мысль, то у вас должен быть завидный оптимизм! Почти, как у Чернышевского: Будущее светло и прекрасно, стремитесь к нему, приближайте его, работайте на него!

  А большинство тех, кого я наблюдаю, кто вокруг меня, стремятся заработать, прокутить, съездить за рубеж, насладиться десятью днями сказки на море и снова за работу, каждодневно опасаясь, что потеряет ее. Потому и нет ощущения будущего.

  Может быть, эту строчку поставить в кавычки, как прямую речь редкого для нас идеалиста?

  Я не знаю, куда пристроить эту строку - может быть, она связана со второй: мол, теперь, когда живем в капитализме, мы в будущее верим без опаски? Да нет, такое противоречит жизненной правде, о чем уже написано. Но она также не может быть условием следующей, четвертой строки: «Ведь страшней не выдумать нам сказки», потому как противоречит ей по логике. Так что все три позиции этой строки вызвали у меня дивное волнение – что бы это значило? И отвечаю себе - это разогрев мотора.

  А вот четвертая строчка: «Ведь страшней на выдумать нам сказки», пожалуй, самая важная. О том, что она противоречит предыдущей, уже сказано, и потому она может быть связана только с первой строкой с таким смысловых значением: «обещали нам то, что оказалось страшной сказкой».

  Да, трудно плыть против волны, тем более стремнины и совсем, может быть, безнадежно - против потока, который устремляется со всех каналов ТВ, масс-медиа и от сонма политиков, которые делают себе карьеру на опускание предыдущей идеи.

  В их действиях реализуется совсем уж простая модель: смотрите, как ужасно было раньше, а я несу вам новую идею, противоположную предыдущей и теперь вам будет хорошо. Сиречь – я несу вам благо, держитесь меня, не пропадете. Я теперь ваш вождь!

  Но если трезво - кто сказал, что силы и иссякли и идея социального равенства уничтожена окончательно? Вон у нас ракета «Булава» полетела, с 13-го запуска. И это только железка с электроникой! Но ее всё никак не могут наладить.

  Первый крестовый поход окончился полным поражением. Но начались новые, и тоже они не были удачны, но все же плащаница оказалась в Турине.

  Так где основания считать, что закончились поиски гармоничного мира? Почему мир вражды, животной конкуренции, алчности и наживы должен быть вершиной человеческих исканий и способностей?

  Современная страна - лидер, на кого многие сейчас смотрят, как на эталон – США, образовалась из воинственных иммигрантов, беглых от закона людей и потомков жестоких завоевателей. Они создали и усовершенствовали свою модель мира и доминирует на этом пространстве..

  И что, это и есть то самое человечье общежитие, где можно жить по заповедям, по совести и Вере? Эта животная борьба за преимущество над другим, за прибыль, за бессмысленное накопление, которое не может быть освоено самим его создателем и есть цель жизни человека? Но добро и алчность, достижение личный успех любыми целями и видение ближнего, как брата своего, исключают друг друга!

  А раз так, то снова и снова наши потомки будут искать такой образ жизни, где живут постулаты «Не убий», «Чти отца своего» и не прелюбодействуй и т.д.

  А значит, будут еще попытки создания этой гармонии. И будут жертвы.

  А разве этот безумный, безумный, безумный мир (цитирую название американского фильма!) не уничтожает целые народы, не расстреливает чужие страны и их лидеров? Его процветание досталось ценой огромных жертв, не меньших, нежели при русско-советском социальном эксперименте. Еще надо посчитать, где они больше, хотя это занятие не из приятных и бесспорных..

  И разве большие проекты и задачи бывают без жертв? Сколько наших предков погублено Петром Алексеевичем в болотах при строительстве Санкт-Петербурга?

  Но на их могилах появился великий город, наша вторая столица!

  А какими жертвами устелен бессмысленный по военным результатам переход Суворова через Альпы? Но какой красоты идея и какое блестящее ее выполнение! Двести лет мы вспоминаем это мужество и отвагу русских солдат, и сколько последующих боев и лишений удалось выиграть и выдержать, взывая к этому походу?

  А какой жертвами далась победа в Отечественной войне 1812 года? - сожжением столицы… А как посчитать цену огромного пространство российского государства, отвоеванного у поволжских, сибирских, азиатских и дальневосточных народов? Было много поражений в походах и войнах, от которых оставалась горечь, великая скорбь и нереализованные надежды.

  Кто же может уверенно сказать, что этот план, охвативший наши народы, связанный с коллективной организацией и такими принципами, как человек человеку друг, товарищ и брат, с тем, что каждому воздается по делам его (или по труду), что свободное развитие каждого есть условие с развития всех, больше не войдет в нашу жизнь в новых современных задачах и программах?

  Великому народу по силам великие задачи. Исходить из этого, нельзя исключить последующих попыток достижения социальной гармонии.

  Но об этом знаем не только мы, об этом осведомлены и те слои и группы нашего общества и извне, которые боятся наших полетов мысли и духа, и которые в предыдущих десятилетиях предприняли ряд крупномасштабных акций,

  чтобы мы оказались лишены своих возможностей и своей внутренней энергии, центром которой является высокая Мечта о будущем.

  Перевод ее из области томления и потребности духа в сферу несбыточных идей, в круг фантазий со страшными персонажами – Кощеем, Бабой-Ягой, Сталиным и Троцким, и есть часть такой методики. Следы ее в виде невинной строчки из шести слов проявились в цитируемом катрене.

  Я далек от мысли упрекать вас в злонамеренности, что вы последовательны в этом отношении.

  Скорее всего, приблизительно скроенная ткань стиха позволяет сквозь прорехи в ней заглянуть по другую сторону стиха.

  Так стихи, брошенные по ходу ситуации, оказываются способными открывать новый смысл.

  Мне это показалось интересным.